Обычно они одеваются так, чтобы иметь возможность подойти к вам поближе.
У них может быть вид не потерявшего до конца налёта опрятности собиральщика бутылок, заблудившейся провинциальной тетёхи, старичка, просящего перевести через дорогу, даже милиционера, но милиционера с до странности спокойным лицом, с глазами будто задёрнутыми прозрачной плёнкой как у рептилий.
Когда они совсем рядом из рукава неожиданно появляется архаичного вида шприц с бронзовой иглой, покрытой патиной.
Резкое движение, болезненный укол, и кажется, что вас вморозили в глыбу невидимого льда. Вы слушите как скрипит, проталкиваясь по венам кровь, видите непроницаемую, угольную бездну в которой пылинками повисли атомы, из коих состоит весь окружающй мир.
Вы безвольны, немы и поддатливы. Они отводят вас к какой-нибудь неприметной, технического вида, дверке в стене, к люку на дне пересохшего фонтана или выбитому окну полуподвала.
Потом долгий спуск по полутёмным лестницам, плечи задевают холодные влажные стены. В конце пути – освещенный зеленоватым светом зал. Там вас сажают на массивные деревянный стул. Деловитые костлявые старики причудливыми инструментами аккуратно спиливают верхушку черепа.
Главный из них достаёт из хрустального саркофага крупного изумрудного жука, похожего на древнее сокровище, не раз омытое кровью тех, кто желал им владеть. Он аккуратно помещает жука в его новое пристанище. Тот чуть шевелится, взволнованный происходящими измнениями.
Затем крышку возвращают на место, смывают кровь и по линии распила смазывают сращивающей мазью.
Вас отводят на то место, откуда взяли.
Теперь вы начинаете работать чуть медленнее, забываете некоторые мелочи (ну всякую ерунду из детства, какие-то просмотренные фильмы, лица умерших людей – ничего серьёзного), больше спите, перестаёте курить и становитесь вегетарианцем, большую часть зарплаты тратите на сладости, избегаете открытых солнечных мест и любите влажный сумрак.
Коллеги, иногда слыша глухой скребущий звук, бросают взгляд, ожидая увидеть вас глупо чешущим в затылке, но ваши руки неподвижно лежат на столе. Забавный курьёз, не более.
Собственно, ваша жизнь особо и не изменится.
Нормалёк.
Не хуже чем у многих.

Фестиваль FORMS OF HANDS целиком и полностью отыгрывается людьми, связанными с лэйблом HANDS Productions. Это молотобойцы, монстры ритмического нойза, насильники ваших ушей и просто веселые ребята. Замечательно конечно и место проведения фестиваля – музей паровозов в городке Arnstadt, причем эти паровозы поддерживаются в рабочем состоянии и периодически ездят по округе, радостно пыхтя и гудя. Так что площадка вполне соответствующая духу мероприятия.

День 1.

Открытие фестиваля поручили MIMETIC – человеку в белом. Сделано это было грамотно – созданная им строгая атмосфера техноидной монотонности, сдобренная упругим и скорым как резиновый мяч битом как нельзя лучше вводила в струю события. Постепенно раскачивая публику, MIMETIC филигранно варьировал темп и напор – ровно в той степени в какой нужно. Точная работа, чистое производство, роботическая белизна и сдержанная энергия ритма, галькой и валунами ссыпающегося в уши.

Выступления SQUAREMETER я ждал с нетерпением – было интересно как прозвучат живьем его саундтрекообразные, немного тягучие, пульсирующие композиции. На сцену поднялись два человека в галстуках и козырьках, закрывающих верхнюю половину лица. Короткое движение, знакомый нервный клик, как с сорванной настройки, и зал заполнили объемные гармонии, бегающие <трансовые> клавишные обрисовали общую структуру а приглушенный бит обозначил точки отсчета движению. Исполнялась в основном новая (с только что изданного диска) программа, во многом схожая с Parsec. Небольшой нажим был сделан на ритм, от чего все только выиграло в живом исполнении. Выходящий из транса зал каждый раз взрывался приветственными криками и аплодисментами, и в конце выступления скандировал . Веселый, искрящийся, радующийся как ребенок PANACEA сдался, снял козырек и провозгласив открыл клапана, вывернул газ до предела, поднес запал и нажал – держись, братишка; Господь Бог нервно придерживает горшочки с геранью а в режимном учреждении АД-666 устроен внеплановый шабаш. Характерный Panacea-драм&нойз со скоростью реактивного снаряда пробивает любое сопротивление, заставляя двигательные центры лихорадочно встраиваться в бешенный ритм. И еще долго бурлящий зал не отпускал парней отдохнуть, заставив сыграть на бис 2-3 вещи, приведшие атмосферу депо к точке кипения. Энергия атомного реактора, брызжущая из этого парня, активно рубящегося под свои вещи, не оставляет никакой альтернативы максиме – move or die.

ORPHX – молодые парень с девушкой, он – за огромным ящиком, она – за скромным пультом. Очень насыщенный звук, НЧ-тяжелый, минималистичные и абстрактные схемы, отдаленно напоминающие пуризм VROMB, но не настолько демонстративно бедные событиями. Очень достойно.

Молотобойцы WINTERKALTE ценимы публикой за энергетику, но малоинтересны мне будучи не очень изобретательным рубиловом.

День 2.

Потрясающий перформанс продемонстрировали пилоты из 5F_55. Одетые в нечто напоминающее костюмы астронавтов из В-movies, эти люди разыграли полет Тарапуньки и Штепселя к звездам. В то время как один флегматично стоял за пультом, наблюдая за монитором и время от времени поглядывая на товарища, тот постоянно совершал загадочные манипуляции с другим пультом малопонятного назначения (забавно <оказавшимся> не подключенным к сети), с герметичным чемоданом, в котором что-то бурлило и дымило и со странным агрегатом, напоминающим пылесос. Все это хозяйство постоянно соединялось шлангами и проводами, препарировалось на предмет инспекции каких-то деталей – в общем перманентное действие, где звуковая картина являлась неотъемлемой частью происходящего. Оторваться от созерцания этого действа было просто невозможно. Периодически активный пилот раздавал зрителям у сцены скрепленные листы бумаги с различными шестнадцатеричными кодами, чем вызывал бурю восторга. В итоге – захватывающее зрелище, эдакий fucking-hard-spacetrip-full-of-troubles: взгляд из машинного отделения.

Следом залом правили S.I.N.A. Девушка с малиновыми волосами активно перемещалась по сцене, скорее выкрикивая тексты в микрофон и “рубясь” в особо ударных местах. Напористое, экспрессивное и живое выступление по достоинству было оценено народом, весьма тепло принявшим этот коллектив.
Преследовавшая меня в отношении S.I.N.A навязчивая аналогия с Underworld, но от ритмонойзового цеха, несколько рассеялась, хотя на CD они теряют ту толику живости, что заставляет рвать ткань и бить по наковальне.

И вот наконец мистер I’ll-kick-your-fucking-asses, брутальный кузнец и ударник ритм&нойз труда Needle Sharing. Этот дядька своими ритмами вышибет из вас все дерьмо, и вы скажете ему спасибо. Тот случай, когда тело не спрашивает хозяина что делать, а наслаждается дикой свободой, предоставляемой ему музыкантом и его детищем. Безудержная агрессивная энергетика, положенная на безошибочные, зачастую практически линейные ритмы – этот коктейль зажигает не хуже Молотовского. Слушается это варево абсолютно везде – хоть в машине, на вашем блочном hi-fi или бумбоксе: Needle Sharing знает секрет прямого доступа к вашему внутреннему дикарю.

MS Mono – совместный проект MONO NO AWARE & MS GENTUR. Что вместе, что по отдельности – это команды, которые вряд ли имеет смысл заводить на домашних системах. Они берут напором концертной мощи: и более ничем. Прямолинейны, незамысловаты, немного наивны – с моей точки зрения, в то время как немалое количество отрывающихся людей у сцены возможно скажут вам нечто иное.

Славный AH CAMA-SOTZ завершал фестивальную программу – и сделал это восхитительно. Видео-сопровождение – старый черно белый фильм, многослойная звуковая ткань, превращающаяся из тонких кружев в грубый холст, ритм – то субтильно отрывистый, то мощно изливающийся единым громоподобным потоком. Магическое зрелище. Он довольно изощрен в своих аранжировках, хотя зачастую в ущерб целостности, но в данном случае придраться было не к чему. В четвертом часу ночи тупая усталость заставила меня отправиться восвояси.
Впрочем, это было все.

Фотогалерея Forms of Hands 2

Илью каким-то боком занесло в затерянный рай. Вокруг архангелы, облака и так далее. Ходишь как дурак, маешся без дела, шляешься из угла в угол, приткнутся негде. Просторно и привольно до неприличия. А так – ничего, симпатичное местечко.

По ошибке часто принимали за Илью-пророка. Но он не обижался: дело-то свойское, с кем не бывает. А на обиженных, как известно воду возят.

Вода водой, но и о деле не забывали. Как-то раз на троих сообразили. Сидят на облаке, вокруг благодать, “Столичная” как слеза изумрудная переливается. В общем, красота да и только. Бескрайнее ватное море со всех сторон, да стаканчики хрустальные позвякивают.

Поговорили о том, о сём. Беседа пошла налаживаться. В футболе и женщинах Илюша не очень хорошо разбирался, а вот на умные темы поговорить любил. Архангелы, хоть им и положено по рангу теологические диcпуты вести, всё больше классическую немецкую философию уважали. Фейербах там, Фихте, Гегель – Шлегель; Маркс, опять же. А Илью, как всегда, на метафизику пробило.

“Представьте,” – говорит он, – “что весь мир в одно прекрасное мгновенье превратился в маленькую треугольную спичечную головку зелёного цвета. И приспособлена головка та на спичке серной довоенной производства фабрики Лапшина (это он сюжет из кремлёвских курантов обыгрывал). И лежит эта спичка в коробке, и коробок тот у недобитого русского интеллигента, и вокруг Петроград, зима и восемнадцатый год. Темень страшная, матросы в тёмных бушлатах, голод, разруха, ЧК и кокаин.

Где ж в таком случае та самая красота, что спасёт мир?”

Сидят друзья, чешут в затылке. А ведь и впрямь красота – облака кучерявые, игривые. Переливы и сполохи. Не всякому тот затерянный рай дано увидеть.

Приуныли крылатики. Видят, одерживает Илюша верх в важном диспуте. Зашла в тупик дискуссия. Надо как-то честь райскую спасать, хитрый логический трюк разрабатывать. Дедуктивно-объективные методы применять и умозаключения делать.

“Иди-ка ты, Илюша,” – говорят они, – вот туда!” (и рукой махнули). Иди прямо и не сворачивай. Долго иди, уверенно. Уверенного изображай. Увидишь тёмную тучу грозовую. Чёрного цвета. Из неё ещё молнии вылетают, мечутся. Вот по молниям-то и опознаешь. Железных при себе вещей нет? Вынь заранее, а то ещё жахнет. Ключи? Ключи от рая тебе не нужны – ты уже в раю, а остальные можешь благополучно выкинуть.

Не доходя до тучи облака четыре, круто сверни налево. Дальше – облачков семьдесят восемьдесят – семьдесят девять, пока прореху в небе не обнаружишь. Там ещё верёвка с узлами приспособлена, мы по ней часто в златоглавую за водкой спускаемся. Ласточек, опять же полно, не обознаешься. Тебе вниз на четыре тучи, а затем до упора. Там голубая будка. Зайдёшь в неё и кнопки разные увидишь, рукоятки и приспособления. Познаешь все тайны мира и к нам возвращайся. Водку допьём. Только на красную кнопку не нажимай!

– Да как же так? Да куда же я пойду-то? Да вы чё, мужики?

– Нет уж, Илюша, иди! Метафизику разрабатывай! Сам напросился!

Пришлось уважить собутыльников. Всё-таки архангелы. Не бомжи какие-нибудь. Не мухоморы с пня.

Долго бродил Илья в страшном недогоне. К чести архангелов, они перерыв сделали. За новой водкой слетали, а дальше время остановили, без Илюши, говорят, пить не будем! Не предают архангелы друзей!

Подошёл к туче грозовой. Страшна, как ядерная зима, молнии во все стороны отплёвывает, аж не по себе становится. Не стал Илья с этой штукой рисковать, налево свернул. Вскоре обнаружил искомое. Спустился герой в голубую будку и давай все рукоятки дёргать. Поскорей, думает, я свою мировую правду найду, метафизику доделаю, и сразу назад, к архангелам.

И тут началось. На красную кнопку, естественно, нажал в страшной спешке! Какая-то белиберда стала творится с русским алфавитом. К слову “рай” присовокупилась с переднего фронта буква “к”. Затеянный рай превратился вдруг в “затерянный край”, то есть затерянный мир по Конан-Дойлю.

В воздухе кишат монстры, хари со всех сторон самые невероятные, хоть в петровскую кунст-камеру не ходи. Пищат и визжат до безобразия фальшиво. Во всём чувствуется отсутствие элементарного образования в обьёме средней музыкальной школы.

Само собой, тут же появился Tironosaurus Rex, который позарился на героя. Хорошо, что Илья был заядлым рыболовом и всегда имел в заначке пару пачек динамита. Пришлось подзорвать облако и завалить обидчика обломками. Дальше помнится смутно. Со всех сторон хлынули миллиарды ниагаров кристалловского “Привета”. Не того, который голубой, а того, который серый, нахлебался вволю, пытаясь выплыть. Дальше помнится смутно…

Проснулся Илья. Голова трещит, а красота так и рвётся в душу. Что было – вспомнить страшно, а сердце радуется. Погань всякая на память лезет, а петь хочется.
Вспомнил о друзьях своих архангелах и побежал к ним скорее. Легко так на душе! То ли ноги несут, то ли крылья.

Трудно описать первое похмельное утро в раю.

Евсей нашёл оригинал Нового Завета.

Завет не сгорел в пылу пожара Александрийской библиотеки: религиозный фанатик замуровал рукопись в амфору, залил горлышко воском и спрятал в ближайшей пещере. Через 100 лет бегемот решил понежиться в тени и неуклюже всё растоптал. Бесценное сокровище лежало в груде глинянных черепков. Вскоре его подобрал пеликан, приняв за огромную, сытную ставриду – первым символом христианства была рыба – и понёс в своё гнездо. Не донёс. На море шли ожесточённые бои финикийских пиратов, от удивления птица раскрыла клюв и опростоволосилась. Книга упала в пустую корзину из-под дротиков и некоторое время её не замечали. Потом нашли. Пираты с богатой добычей моментально стали набожными и отправились в Центральную Азию беззаветно проповедывать основы христианской мистики. Она была с ними, приносила удачу и чудеса.

Медленно и по частям рукопись терялась и исчезала, пока наконец не была собрана воедино в юрте великого Темуджина. Открылась очередная страница эпопеи, началась новая глава в истории мира.

<нрзб.> и Китай, затем Персия и Кавказ – книга неотступно следовала за неистребимыми монгольскими полчищами, медленно, но верно приближаясь к сердцу Святой Руси. На время им пришлось отступить и дожидаться похода Батыя. Потом Рязань, Москва и Владимир, Русь попала под жесточайшую пяту, обутую в мягкий кожанный сапог.

Лет через 20 начались серьёзные волнения. Баскак Талай спешно бежал с небольшим отрядом. Рукопись случайно оказалась в его дорожной торбе. Примерно в районе современного Посада татары попали в засаду, вырваться удалось одному баскаку. Раненый, он проскакал километров 20 по скрипящей зимней дороге, затем свернул в лес, слез с лошади и отправился умирать. Верный конь долго стоял над телом хозяина, языком очищая лицо от валившего снега. Умер с горя и голода. Но не всё так грустно.

Вскоре засветило весеннее солнышко, зазвенела капель, зажурчали ручьи и весело защебетали птицы. Юный идиот Арсений забрёл глубоко в лес и неожиданно обнаружил два мёртвых тела. Радости дебила не было предела. Он с полчаса глумился над трупами, затем открутил татарину голову – а силушкой его Господь не обидел, только разумом – вставил в пустые глазницы по камешку и повесил на торчащий сук.

Любуясь на свою работу, олигофрен чуть не наступил на что-то мягкое. Страницы книги, исписанные корявыми греческими буквами, показались ему кусками невидимой сети, которую можно растянуть в воздухе, наловить щеглов и чижиков, а затем долго отрывать им лапки, и головы, и крылышки. Арсений взял находку с собой.

Его бабка, старая и страшная колдунья, сразу же смекнула, какую опасность таит в себе вещь для всего бесовского отродья. Она обернула книгу длинным белым полотенцем, вымазала в сосновой смоле и решила сжечь в печи. Но рукописи не горят. Прежде чем кинуть свёрток в огонь, ведьма обернулась назад и искоса посмотрела на дверь. С шумом и треском в дом ворвалась толпа с вилами и топорами. Крестьяне выволокли старуху на улицу и изрубили на мелкие куски. Колдунья наводила порчу на скотину. Арсений спрятался под лавкой.

Когда всё кончилось и люди разошлись, он сообразил своим скудным умишком, что трагедия как-то связана с куском смолы, в которую превратилась его странная сеть. Держа мёртвой хваткой липкую смоляную вещь, метался он по лесу, пока не нашёл злополучное место и не кинул свёрток в болото. За ним последовал череп баскака.

Итак, через семь с лишним веков, рядовой пост-советсткий дачник Евсей Симонов в очередной раз добывал торф для огорода и наткнулся на нечто удивительное. Рядом с почерневшим черепом поразительной красоты лежал кусок янтаря размером с бычью голову. Торфянник-любитель, желая рассмотреть удивительное явление природы поближе, нагнулся и случайно задел его свисающим на цепочке крестиком. И коснулся жёлтого камня.

Чары мгновенно развеялись. По камню поползли трещины, ветвясь и петляя, янтарь развалился и рукопись выступила во всей красе. Четыре Евангелия были сшиты воедино белыми нитками и к ним присовокупили Откровение Святого Иоанна. Дополняла находку неплохая подборка псалмов.

Неисповедимы пути Господни! Евсею, который и верил-то не очень, досталась величайшая драгоценность христианского мира. Дальнейшие события обернулись непрекращаемой чередой сражений и батальных сцен, немыслимой галереей зловещих испытаний и схваток. Не по дням, а по минутам мир превращался в бурлящий водоворот.

Первая реакция Евсея была чисто рефлекторной: он занёс правую руку за голову и почесал в затылке. Чесать пришлось долго, никаких разумных объяснений произошедшему на ум не приходило. В глубоком ступоре новоявленный христианин постиндустриального мира пялился на чудесную жемчужину в торфяном болоте.

Из глубины леса раздались слабые алкающие стоны, переходящие в громкое и неотвратимое рычание. Это вывело героя из столбняка, он схватил лопату и сразился с огромным волком. Череп зверя разлетелся с удивительной лёгкостью и звоном – так разбиваются хрустальные фужеры на станции Веховка. Евсей сунул вещь за пазуху, погрузил неожиданную добычу на тележку и отправился домой. Да, и череп тоже прихватил.

Дорога отличалась неуместным однообразием приключений, через каждые сто метров приходилось делать остановки. Герой поочерёдно сразился с медведем, лисой, кабаном, лосем, амурским тигром и неведомо как попавшем в наши северные края крокодилом. Особенно изнурительной оказалась схватка с зайцем-беляком: череп у него маленький, попасть очень трудно, Евсей аж взмок от пота, прежде чем услышал привычный мелодичный звон.

Наконец, трудности позади. Можно посидеть на веранде, попить чайку и расслабиться. Но не тут-то было. Всю ночь его донимали вампиры и вурдалаки. Лезли в окна, делали подкопы. Пришлось взять кнут и хорошенько всех проучить. Выспаться как следует так и не удалось.

Поездка на электричке Радонеж – Москва превратилась в нелепую пародию на фильм “Парк Юрского периода”. Дремал Евсей урывками. Всю дорогу надо было выталкивать из проёмов разбитых окон страшные, словно с похмелья, рожи птеродактилей и застревающие хвосты игуанодонов. Изредка приходилось пускать в ход верную лопату. Один любопытный тиранозавр засунул голову в тамбур и случайно сорвал стоп-кран правой ноздрёй. Ох и досталось же ему! Герой поставил фингал под глазом и хорошенько отмутузил заносчивую рептилию. Пусть знает, как соваться, куда не надо.

Все эти монстры мешали сосредоточиться. Ну что можно делать полезного в электричке? Либо спать, либо читать. А наглые твари мешали не меньше, чем снующие туда-сюда коробейники с конфетами фабрики “Славянская” и большим ассортиментом китайских фонариков.

При подъезде к кольцевой дороге движение неожиданно застопорилось. Люди выпрыгивали из вагонов и в ужасе разбегались, вопя и стеная. Подходы к Москве заблокировали неисчислимые полчища демонов и люциферов, вооруженные до зубов самыми изощерёнными орудиями смертоубийства. Квазимоды были настроены весьма агрессивно.

Евсей пересёк небольшую речушку по деревянному мостику, прошёл пролеском и вышел на открытое поле. От горизонта до горизонта тянулась нескончаема адова рать. Откуда только взялись! Наверное, даже самых завзятых грешников некому сейчас мучать ввиду такой всеобщей мобилизации. Герой неспеша двинулся навстречу обидчикам.

Как же ему всё это надоело! От хронического недосыпания у Евсея начались топологические галлюцинации – всё пространство вокруг наполнилось причудливыми геометрическими фигурами. Симонов схватил чёрный квадрат Малевича, взял его наперевес, как аркебузу, и здорово наподдал ужасным харям. Фармазоны с позором бежали обратно в ад.

Пока добрался к себе в Чертаново, насмотрелся разного, но было уже полегче. Уличные бои вели отдельные отряды кикимор. Словно женские батальоны Керенского, смотрелись они комично и удручающе одновременно.

У собственного подъезда Евсей заметил огромную толпу с вилами и лопатами. Проходимцы безуспешно пытались открыть веки подслеповатому Вию. Пришлось разогнать нечисть и самому перевести старика через дорогу.

Проделки зла заметно мельчали. Масштаб уже не тот. Тут только Симонов обнаружил, что книга куда-то пропала. Она выпала во время перехода речушки по мостику. Неумолимая река жизни уносила рукопись всё дальше и дальше.

Пересёкшиеся пути разошлись.

Дав прощальный щелбан мохнатому домовому, Евсей радостно улёгся на кровать.

Воронка в ничто закрывалась.

Спи спокойно, дорогой товарищ!

Послесловие.

Рассказ откровенно слабый и маловразумительный, а вот голливудская экранизация, поверьте мне на слово, могла бы стать кассовым шедевром.